(Из собрания Русского на Афоне Свято-Пантелеимонова монастыря)

Святые отцы, удостоившиеся видеть нашу землю духовными очами, свидетельствуют, что она связана с небом одинокими световыми столпами. Одно из мест, постоянно излучающих это незримое сияние, — Святая Афонская Гора. Многие поколения христианских подвижников, подвизавшихся здесь в непрерывных трудах, посте и молитвенном делании, создали образ Святой Горы как некоего места, которое, находясь на земле, дотрагивается до неба.

Гористые склоны полуострова, погруженные в светлые воды Эгейского моря, величественны и живописны. С незапамятных времен главный Афонский пик, соперничающий высотой с Олимпом, почитался мудрецами древности символом вечности, знаком величия мироздания. В античные времена на вершине горы находилось святилище с храмом Аполлона. Сюда к прорицательницам-пифиям, а также на поклонение другим языческим идолам стекалось множество народа. Но Промыслом Божиим Афону предназначалась особая роль в истории спасения человечества.

Благая весть была принесена в языческую Аполлониаду самой Пречистой Девой Марией. До наших дней благочестивое предание дошло через преподобного Максима Грека — святогорского монаха, приехавшего на Русь в начале XVI века. Помещенное в Четьи Минеи свт. Димитрия Ростовского, оно повествует следующее. Когда, по вознесении Господа нашего Иисуса Христа на небо, апостолы пребывали в Сионской горнице, ожидая сошествия Святого Духа, с ними была и Пресвятая Дева Мария, Матерь Господа Иисуса. В это время апостолы бросали жребий: кому какая страна достанется для проповеди Божественного Евангелия. Видя это, Пресвятая Дева сказала апостолам: «Хочу и Я принять участие в трудах евангельской проповеди; а потому желаю вместе с вами бросить жребий, чтобы и Мне иметь для апостольских трудов страну, какую Бог укажет».

Апостолы с великим благоговением исполнили желание Божией Матери, жребий пал на Иверскую страну (Грузию). Приняв благодать Святого Духа в «огненных языках», Божия Матерь готовилась уже к отправлению в Иверскую землю, как вдруг явился ей Архангел Гавриил и сказал: «Не отлучайся из Иерусалима, но подожди до некоторого времени. Относительно же страны, доставшейся Тебе по жребию, не беспокойся: она просветится впоследствии; Тебе же предстоит труд апостольства в другой земле, куда Тебя Сам Бог приведет». Приняв это извещение, Божия Матерь осталась в Иерусалиме в ожидании исполнения ангельского пророчества.

В те времена на острове Кипр был епископом апостол от семидесяти, праведный Лазарь четверодневный (воскрешенный Иисусом Христом). Он очень желал видеть Пречистую Матерь Господню, но, по случаю гонения императором на христиан, не мог приехать в Иерусалим. А потому он, по предварительному соглашению с Божией Матерью, прислал за Ней свой корабль, на котором Она и отправилась в плавание, взяв с собою святого апостола Иоанна Богослова и еще некоторых апостольских мужей. Когда же корабль отплыл далеко от берегов Азии, поднялся сильный ветер, которым и прибило путешественников к Афонской Горе. Как только приблизилась к берегу Пресвятая Богородица, все идолы с воплем воскликнули: «Люди, обольщенные Аполлоном! Ступайте в Климентову пристань и примите Марию, Матерь Великого Бога Иисуса». Бесы, бывшие в идолах, против воли принуждены были, силою Божиею, возвестить истину. Народ изумился, и все поспешили на берег моря к пристани. Увидев корабль и Божию Матерь, они приняли Ее с почтением. Пречистая Матерь Господня подробно благовестила все евангельское учение. При этом она совершила многие чудеса, и все пали и поклонились Богу, от Нее рожденному, и потом, уверовав, крестились. Тогда Богоматерь сказала: «Место сие да будет Моим жребием, который дан Мне Сыном и Богом Моим!» Поставлен был тогда же учителем народа один из апостольских мужей, прибывших с Нею на корабле. Между тем Богоматерь, благословив народ, продолжала: «Да пребудет благодать Божия на месте сем и на живущих здесь с верою и благословением и сохраняющих заповеди Сына и Бога Моего! Все нужное для земной жизни будут они иметь в изобилии с малым трудом; уготована им будет небесная жизнь, и не оскудеет к ним милость Сына Моего до скончания века. Сему месту Я буду Заступница и теплая о нем Ходатаица к Богу». Вторично благословив народ, Матерь Божия со святым апостолом Иоанном Богословом и прочими своими спутниками отплыла на остров Кипр для посещения праведного Лазаря. Было это около 44 года от Рождества Христова.

Гонения на христиан привели в малодоступные места Афона первых отшельников. В непродолжительном времени все более страждущих послужить Богу в ангельском чине притекало в земной удел Божией Матери. Под Ее благодатным покровом и ныне пребывает монашеское братство Святой Афонской Горы, а Божия Матерь почитается Игуменьей для всех святогорцев.

Афон в истории Православия

С древности Афонский полуостров был заселен фракийскими и македонскими племенами, затем колонистами с материка — эллинами и пеласгами. Все морские пути, соединяющие Грецию с Востоком, проходили через Афон. Его двухкилометровый пик служил маяком, видным за десятки миль. На исходе Троянской войны (за 1000 лет до РХ) на месте теперешних больших монастырей язычники основали свои города с народовластием и эллинским многобожием: Олофиксос, где ныне Есфигмен, Дион — где Ватопед, Фиссос — где Пантократор, Клеон — где Ивер, Акроафос у вершины Афона, Харадарий у Дафни, Сколос у Зографской пристани. Могущественный царь Филипп Македонский подчинил себе афонские города. Процветали они и при преемнике и сыне его Александре Великом (336—323 до Р-Х.), направившем свои усилия на завоевание Востока. По преданию, между своими победоносными походами он три дня отдыхал на Афоне — в пределах нынешней Карей. Зодчий Александра Македонского, памятуя, что пик Афона в глазах тогдашней цивилизации был символом вечности, предложил величайшему завоевателю преобразить беломраморную вершину в громадную статую Зевса с городом в левой руке и текущим в море потоком — из правой. Александр благоразумно отказался от тщеславной затеи, сказав, что «жителям такого города нечего будет есть, а из такого источника нечего будет пить». В 168 году до Р.Х. Афон вместе с Македонией подпал под владычество Рима, и поселения его стали быстро приходить в упадок. До времени принесения сюда христианства дожили небольшие деревни, занимавшиеся разведением виноградников и масличных рощ.

Свет евангельской истины озарил Афон в числе первопросвещенных мест Римской империи. Сама Божия Матерь избрала его в Свой жребий. Около середины I века христианской эры в Аполлонии Афонской (близ городка Иериссо, стоящего на границе Афона с материком) проповедовал на пути из Амфиополя в Солунь св. апостол Павел (Деян. 17:1). В первые три века, во времена жестоких гонений на христианство, Афон с его густыми лесами, глубокими ущельями и неприступными утесами давал приют спасавшимся от преследований христианам. Тогда же появились и первые отшельники. Равноапостольный Константин Великий (306—337), подобно тому, что сделал в Святой Земле, и Афон украсил христианскими храмами. По преданию, их было три — около поселений, на месте которых теперь Карея, Ватопедский и Иверский монастыри. При этих храмах возникли и первые обители.

Ненадолго задержанное в развитии при Юлиане Отступнике христианство вполне утвердилось уже при Феодосии Великом (379—395), уничтожившем на Афоне последние следы язычества. Дочь Феодосия, царица Плакидия, пожелавшая увидеть Святую Гору и восстановленный отцом Ватопедский монастырь, когда прибыла на Афон (382) и входила в Благовещенский храм, услышала от иконы Божией Матери, названной впоследствии «Предвозвестительницей», голос, повелевавший ей удалиться из пределов Афона. Это событие послужило основанием каноническому установлению, запрещающему женщинам появляться на Святой Горе. В V веке блгв. царица Пульхерия создала две обители — на месте нынешних Есфигмена и Ксиропотама. Древние афонские монастыри состояли под священноначалием Солунских митрополитов. Стеснительное положение и обеднение Афона вследствие нашествия в V—VI веках варваров — гуннов, болгар, славян, отрезавших его морское торговое сообщение с Малой Азией, Константинополем и приморской Фракией, промыслительно повело к выселению со Святой Горы мирских жителей и водворению на ней одних монахов, после чего Афон и сделался «вертоградом Царицы Небесной».

Император Константин IV (668—685) после тяжелых войн с хазарами и персами был вынужден заключить с арабами, принявшими магометанство, соглашение о длительном мире ценой отказа от Сирии, Палестины и Египта, в которых были сосредоточены древнейшие центры христианского подвижничества. На VI Вселенском Соборе, в 680 году, было принято церковное постановление (правило 18) отдать в распоряжение гонимых магометанами монахов разрушенные арабами обители Афона. Царские хрисовулы утверждали за монахами Святую Гору как исключительно им принадлежащее достояние (указ Константина IV, 676 г.), ограждали их спокойствие от посягательств царских служилых и простых людей (указ Василия Македонянина, 872 г.). После этих судьбоносных для православия решений, несмотря на троекратное опустошение Афона варварами (в 670, 830 и 866 гг.), монашеское население его во времена императора Василия Порфирородного (976—1025) достигло 50 000 человек.

Некоторые монашеские поселения, возникшие на рубеже IX—Х веков, стали впоследствии знаменитыми обителями, вошедшими в список основных 20-ти монастырей. По простоте монашеской, точных сведений о тогдашних обителях и подвижниках не сохранилось. Преобладающим образом жизни был пустынножительный — келлиотский и отшельнический: пустынных келлий и калив было построено немало по всему Афону. Значительная часть монахов обитала в пещерах и других естественных укрытиях, устраивая в них небольшие часовни. Из числа подобных строгих аскетов и молчальников особенно прославлен Богом и знаменит преподобный Петр Афонский, родом грек, приближенный к византийскому императору военачальник. В 667 году, во время войны с сирийцами, он был взят в плен и заключен в крепость. Поняв, что несчастье случилось с ним по причине неисполненного обета стать монахом, прп. Петр молил Святителя Николая о заступничестве. Святитель вместе с другим дерзновенным молитвенником — св. прав. Симеоном Богоприимцем — явились преподобному и, испытав его намерение стать иноком, освободили от уз. Святитель помог ему добраться до границы греческой земли. В Риме от Папы принял Петр монашеский постриг и научился правилам иноческого жития. Дальнейший его путь определила Пресвятая Богородица и вместе с тем, спустя шесть веков, подтвердила священный завет о Своем земном уделе. Преподобный Петр в тонком сне увидел однажды в неизреченном свете Пречистую Деву с предстоящим Святителем Николаем, который благоговейно и со страхом вопрошал Ее: «Владычице! Так как Ты изволила сего раба Твоего освободить из плена, то где укажешь ему место для жизни?» Матерь Божия сказала на это: «В Афонской Горе будет покой его: ибо она есть жребии Мой, от Сына Моего и Бога данный Мне, чтобы удаляющиеся от мира и избравшие для себя подвижническую жизнь по своим силам, имя же Мое призывающие с верою и любовию от души, там проводили свою жизнь без печали и за свои богоугодные дела получили бы жизнь вечную. Весьма люблю то место и хочу на нем умножить иноческий чин. Милость же Сына Моего и Бога пребудет вовеки к тем, кои будут там иночествовать, если они исполнят спасительные заповеди. И распространю их в Горе той на юг и север, и возобладают они ею от моря и до моря, и имя их прославлю по всей подсолнечной, и защищу тех, кои в постничестве и терпении будут там подвизаться». На Афон прп. Петр прибыл морем: корабль сам остановился в том месте, где надлежало ему сойти на берег. Это было в 681 году. Преподобный провел в пещере пустынной афонской местности 53 года, не видя никого из людей. Одежда его истлела, волосы и борода покрыли тело вместо одежды. Прп. Петр неоднократно подвергался жестоким бесовским нападениям. Бесы являлись то в виде вооруженных воинов, то свирепых зверей. Горячей молитвой к Богу и Матери Божией и многодневными постами преподобный посрамлял диавола, который действовал также и хитростью, преобразуясь в «ангела света». Божия Матерь укрепляла мужественного отшельника и заботилась о его пропитании. Раз в 40 дней Ангел Господень приносил преподобному манну небесную. За год до блаженной столетий темного монгольского ига. Среди них явились и преподобные отцы, прославленные Русской Православной Церковью.

Преподобный Нил Сорский (1433—1508), из рода бояр Майковых, приняв иночество в монастыре прп. Кирилла Белозерского, много путешествовал по Востоку, изучая монашескую жизнь в Палестине и на Афоне. Вернувшись на Русь, он удалился на реку Copy в Вологодской земле, поставил келлию и часовню, где вскоре возникла обитель с новым для русских скитским уставом, заимствованным преподобным на Афоне: иноки должны были питаться трудом своих рук, милостыню принимать только в крайней нужде, избегать вещелюбия и роскоши даже в церкви. Женщины в скит не допускались, монахам не разрешалось выходить из скита ни под каким предлогом, владение вотчинами отрицалось. Скитяне, жившие в лесу по 2-3 человека, сходились на воскресное богослужение, продолжавшееся всю ночь, а в прочие дни молились и трудились в своих кельях. Главным их подвигом была борьба со своими помыслами и страстями, в результате чего в душе должен был родиться мир, в уме — ясность, а в сердце — смирение и любовь. Преподобный Нил Сорский стал на Руси защитником того рода иноческой жизни, которого придерживались «нестяжатели».

По Востоку и Афону преподобный Нил путешествовал вместе со своим учеником, будущим преподобным Иннокентием Комельским (1 1521), из рода московских князей Охлябининых. Иннокентий, по возвращении на родину, поселился вместе с преподобным Нилом в непроходимом лесу на речке Соре, в 15 верстах от Кирилло-Белозерского монастыря, где в болотистой местности начали они пустынножительствовать. Предвидя свою кончину, преподобный Нил послал прп. Иннокентия на реку Нурму, в 70 верстах от Вологды. Там в течение 30 лет он созидал новый монастырь, руководствуясь заветами своего старца. Преподобный Иннокентий запретил принимать и постригать в нуромской пустыни юных и безбородых иноков и вводить туда женщин. Более всего просил избегать ссор и споров и хранить любовь о Господе.

На сто лет раньше преподобного Иннокентия жил преподобный Сергий Обнорский (1 1412), Вологодский чудотворец, который начал свои иноческие подвиги на Афоне, а вернувшись на родину, сделался учеником Преподобного Сергия Радонежского. Затем, благословившись, ушел от него в вологодские суровые леса, тоже на реку Нурму, водрузил на берегу крест, построил часовню и стал совершенствоваться в глубоком безмолвии, «равноангельскую жизнь проводя». Богу было угодно призвать прп. Сергия из его уединения, чтобы он, исполненный премудрости и духовного опыта, послужил другим во спасение. К нему собралось 40 учеников, общими усилиями которых был построен храм и кельи.

Преподобный Савва Крыпецкий (f 1495), постриженник афонский, по возвращении со Святой Горы удалился в Крыпенкую пустынь около Пскова и через недолгое время строгими монашескими подвигами привлек к себе ревнителей пустыннической жизни. В созданной обители прп. Савва отказался быть игуменом, однако ввел строгое общежитие. Он наставлял:

«К чему называем мы древних подвижников своими отцами, когда не живем их жизнью, как следует детям. Они, бездомные, нищие, проводили время в вертепах, в пустынях и для Господа со всей твердостью покоряли плоть свою духу, не знали покоя ни днем, ни ночью. Возлюбим, дети, благого Господа, не звуками только и одеждою будем показывать любовь нашу к нему, а делами: любовью друг к другу, слезами, постом, всяким воздержанием, как совершали древние отцы».

Преподобный Арсений Коневский (f 1447), из Новгорода Великого, провел три года на Афоне и получил в благословение от игумена икону Божией Матери, названную «Коневской». Новую обитель он основал на острове Коневец в Ладожском озере и еще раз посещал Афон, испрашивая молитв и благословения своему «общему житию» на Руси...

В XV, а особенно в XVI веках русские цари приветливо встречали миссии от монастырей Святой Горы, которым выделялось до 500 рублей помощи. Немалую поддержку оказали Афону правители Грузии, Молдавии и Валахии. Святогорские обители открывали в некоторых городах свои подворья, откуда несли народам свет истинной веры, укрепляли благочестие, учили грамоте.

С падением Византийской империи в истории Святой Горы произошли большие перемены. Еще до завоевания Константинополя турками (1453) афонцы добровольно подчинились им, видя неизбежность падения Греческого царства и свою беззащитность. Прежде независимый и владетельный Афон вместе с прочим православным населением падшего государства сделался данником султанов. Поначалу монастыри были обложены подушной пошлиной и десятинными податями; при Селиме II (1566—1574) они были лишены своих доходных владений вне Святой Горы. Для сбора пошлин и полицейского надзора в 1595 году в Карее водворился особый чиновник от оттоманского правительства. Малые монастыри полностью потеряли свою независимость и под именем келлий стали принадлежать большим, которые стали очень быстро беднеть. От окончательного расстройства их хранила только милостыня христиан-благотворителей из Греции, Сербии, Болгарии, Грузии и особенно России. Иностранные паломники Афона XVI и XVII веков настолько удивлялись невежеству, отсутствию богословской образованности тогдашних его насельников, насколько с уважением отзывались об их благочестии. Знаменитый русский путешественник по Востоку петровских времен В. Григорович-Барский сдержанно отзывался о нравственном состоянии тогдашних монахов, говоря: «Понеже, не всегда одинаковы суть люди, по временам пременяются».

XVII век открыл Афону чудного святого — преподобного Нила Мироточивого. Иеромонахом, с молодых лет подвизался он на Святой Горе. После кончины своего аввы избрал новое место в недоступной пещере, в которой соорудил церковь и в течение 50 лет совершал монашеские подвиги, ведомые лишь одному Богу. Преподобный хотел скрыть эти подвиги •и по смерти, завещая не открывать своих останков по афонскому обычаю. Господь Сам прославил Своего угодника. Из его гроба через малое отверстие стало изобильно истекать миро, лившееся по отвесной скале к морю, куда за ним приплывали многие корабли с паломниками из разных стран. Когда брали благодатное миро, случались ссоры и даже драки. Тогда преподобный Акакий Кавсокаливит помолился прп. Нилу, и мироточение прекратилось.

Несмотря на пятисотлетнее мусульманское владычество на Востоке, Святая Гора осталась хранительницей православия. Святогорские монастыри, особенно в XVIII веке, превратились в духовные центры, в истинные очаги культуры, давшие порабощенным балканским народам образованных учителей, священнослужителей, патриархов и богословов. В середине XVIII столетия монахом Космой Лавриотом в Лавре св. Афанасия была основана знаменитая типография, имевшая огромное значение в просвещении греческого народа. Плодовитым духовным писателем-богословом явился преподобный Никодим Святогорец (1749-1809), известный русскому читателю как автор «Невидимой брани».

В 1821 году, во время греческого национально-освободительного восстания, афонские насельники брали в руки оружие и много помогали повстанцам материально. Под этим предлогом турки разместили на Афонском полуострове многотысячную армию. Основную часть сокровищ — икон и документов — монахам удалось надежно укрыть. После образования независимого греческого государства (1830) Святая Гора еще находилась под властью турок, но афонские обители получили более свободный статус. Монастыри стали постепенно восстанавливаться, пополняться новыми иноками. Избавленные от прежних изнурительных поборов, получая все большие пожертвования, особенно из России, насельники Афона на глазах преображали Святую Гору. В 1864 году Константинопольский Патриарх Софроний III восстановил старинные права монастырей в их границах, в том числе права на скиты и келлии. Возрождался русский Свято-Пантелеимонов монастырь за счет щедрых пожертвований из России, с которой было налажено прямое пароходное сообщение. Число русских иноков на Афоне год от года росло. В самом начале XX века на Святой Горе подвизались около 7500 монахов, из них 3200 греков, 3600 русских, более 300 болгар, остальные — преимущественно сербы, румыны и грузины.

Статус Афона после освобождения его от турок был определен на Лондонской конференции 1912 года: Святая Гора объявлялась независимым государством, находящимся под покровительством России. Лозаннским соглашением 1923 года было решено присоединить Афон к Греческому государству. С 1926 года Святая Гора стала составной частью Греции. Во время гитлеровской оккупации монастыри Афона сохранили свою автономию и материально не пострадали. Большой ущерб был причинен позже, в ходе Гражданской войны в Греции (1946— 1949), когда военные действия были перенесены на территорию Афонского полуострова. Ныне Афон снова принимает русских паломников и монахов. В этом — большая надежда на духовное возрождение православной России.

Устав Святой горы

В первые века нашей эры, во времена римского гонения на христиан, некоторые из них I | покидали города и селились в труднодоступных пустынях Сирии, Палестины и Египта. В пещерах и расселинах скал, поодиночке или небольшими группами спасались первые христианские отшельники. Число их стало стремительно расти в IV веке, когда весь христианский мир охватило непреодолимое влечение к монашеству. Около 340 года в Верхнем Египте, к северу от Фив, в Табенне из разрозненно подвизавшихся монахов

Э возникла первая общежительная община во главе с прп. Пахомием Великим. Выработанные им суровые правила — древнейший дошедший до нас письменный устав монашеской жизни — быстро распространились по всему христианскому миру. Примерно в то же время епископ Каппадокии свт. Василий Великий, которого называют патриархом восточных монахов, составил разнообразные указания и советы для мужских и женских монашеских монастырей, общежительных общин и отшельников. Все более поздние восточные уставы, в том числе, и святогорский, ведущий свое начало от преподобного Афанасия, в главном опираются на принципы, изложенные прп. Пахомием и свт. Василием Великими.

За более чем тысячелетнюю историю монашества на Святой Горе сменилось семь уставов, регламентирующих внутренний распорядок жизни, управление Афонскими монастырями и связи с внешним миром. Первый Типикон был выработан в 970 году при прп. Афанасии Афонском и закрепил равноправие разных форм монашеского жития, как киновийной, так и отшельнической. Все приходящие на Святую Гору с желанием постричься в монашество должны искать себе руководителя, «дабы отнюдь не помещаться вне духовного приюта».

Постриг разрешалось совершать не ранее чем через год, «доколе не навыкнут в монашеском житии, соблюдая монашеский канон, и доколе не докажут непоколебимой твердости своего намерения». Строжайше запрещалось принимать «юношей безбородых и евнухов, приходящих на гору для пострижения». Никому из братии не разрешалось самовольно «сходить с Горы, вступать в сочадство или побратимство с мирянами», а также вести с ними торговлю. Только ради какой-либо неизбежной нужды дозволялось обменять вино, которое делали иноки, на необходимые товары. Статьи первого Афонского Устава говорят о том, что из среды влиятельных игуменов избирался Прот, ведавший главным образом духовными делами, и эконом, обязанный ежегодно в праздник Успения Богородицы «давать Собранию отчет в порученной ему экономии».

Изменения, вносимые в последующие уставы, касались главным образом административных и экономических аспектов. Основные правила монашеской жизни оставались неизменными в течение веков. Второй Типикон 1046 года утвердил ежегодные сборы насельников Святой Горы в Карее на соборный праздник Успения Пресвятой Богородицы. В третьем Уставе 1384 года были определены границы монастырей, территория, подчиненная Проту, установлен порядок надзора Константинопольского Патриарха за жизнью Афона. XV век — сложный период в истории афонского монашества. С ослаблением, а позже и падением Византии многие монастыри лишились поддержки извне и средств к существованию. Поэтому по Уставу 1406 года монахи получили право на владение имуществом и даже ценностями, что вступало в противоречие с самой сутью иноческого жития как отречения от всего земного. Когда в 1574 году на Афоне вновь стало вводиться общежительное начало, монахи, привыкшие к самочинию, покинули обители. В Великой Лавре осталось пять насельников, а многие монастыри совсем обезлюдели. И все же в 1783 году в шестом Уставе Святой Горы были закреплены общежительные принципы монашеской жизни, как более благодатные и спасительные для иноков. В то же время на Афоне утвердилось коллегиальное управление, место Прота занял Священный Кинот, избираемый из представителей двадцати главных монастырей. В 1810 году был принят последний VII Типикон, положения которого действительны и сегодня.

Жизнь монахов на Святой Горе издавна складывалась в разных формах, сохранивших свое значение и до наших дней. Основной тип монашеского учреждения — это монастыри, которые еще до недавнего времени делились на киновии и идиоритмы. Затем идут подчиненные монастырю скиты — небольшие иноческие общины, состоящие из нескольких монашеских келий и имеющие свой храм. Существуют также келлии и каливы (хижины), в которых подвизаются, как правило, старец и несколько его учеников. Келлии располагают небольшим участком земли с храмом, а каливы, где может быть единственный насельник, арендуют землю у монастыря и своего храма не имеют. Особый род афонских отшельников составляют сиромахи, которые не имеют никакой собственности и живут в естественных пещерах, дуплах деревьев, землянках или под камнями. Независимо от формы устроения жизнь святогорца посвящена молитве, богослужению и труду.

Со времени своего восстановления в 1803 году Свято-Пантелеимонов монастырь строго придерживается общежительного устава. В первой главе Устава сказано: «Иноческое общежитие поставляют святые отцы не в одном сожительстве или общей трапезе или одежде; но паче в том, да будет у всех сердце едино, и воля едина, и желание едино, ..да будет вся целость общества единое тело, из различных членов составленное». Монахи составляют братство, в котором проводят общую жизнь. Ни у кого нет собственности, личных средств, которые при вступлении передаются в распоряжение общины. Одинакова для всех одежда и трапеза. Монастырем управляет пожизненно избираемый игумен. Он не только начальник монастыря, но и общий для всех отец и руководитель аскетической жизни, а также старец-духовник. Без благословения игумена иноку не разрешается выходить за пределы обители, приступать к какому-либо делу, вступать в общение с посторонними, подавать милостыню. Монахам воспрещается без определенного дела заходить друг к другу в кельи, а тем более вести беседы, празднословить и смеяться. Исключение составляет посещение немощных и больных. В основе монашеской жизни лежит полное отсечение личной воли и желаний, совершенное подчинение воле старших. Вступающий на подвиг общежития должен «отречься от мира и всех его пристрастий, ...оставить плотскую любовь к сродству и обычным содружествам человеческим, ...отложить в дольнее влекущую похоть и все желание преложить к небесному, отринув всякую склонность непослушания, гордыни, рвения, ревности, зависти, ярости, роптания и иных злобных видов».

По благословению игумена каждый инок несет послушание, то есть выполняет определенную работу сообразно его силам, способностям и образованию. Трудятся в монастыре все насельники: от послушников до почитаемых старцев. Повседневная одежда иноков неизменна летом и зимою, состоит из подрясника и рясы, которую на Афоне носят все, включая послушников. Появление в церкви на богослужении без рясы считается недопустимым. Согласно древним правилам иноки, отходя ко сну, не снимают подрясника и пояса, «для всегдашней готовности к молитве, или трудам, или на Страшный Божий суд». Головными уборами, вместо русских клобуков, служат камилавки разнообразных форм из материи и войлока.

В церкви и на трапезе поверх камилавки надевается наметка, которую снимают в определенный момент богослужения. Монашескую мантию носят только очередные служащие иеромонахи во время богослужения. Игумену монастыря принадлежит исключительное право ношения лиловой мантии с кисточками, наперсного креста и панагии.

Трапеза для иноков поставляется дважды в день: после литургии около 10 часов утра и вечером по окончании вечерни перед закатом солнца. В понедельник, среду и пятницу, а также на протяжении Святой Четыредесятницы — строгий пост — трапеза бывает один раз около трех часов дня. Пища иноков очень простая и скромная. В основном она состоит из сырых и вареных овощей с оливковым маслом (если день не постный), бобов, маслин, фруктов и свежего хлеба, выпекаемого в монастыре. В праздничные дни добавляется рыба, сыр и вино, наполовину смешанное с водой, «для утешения братии». Монахи не засиживаются за трапезой, она проходит быстро в молчании, начинаясь и завершаясь молитвой. Лишь чтец громко читает жития святого, положенные в этот день. По давно сложившейся традиции паломника, пришедшего в монастырь, приглашают в архондарик, где подают обычное афонское угощение: маленькие стаканчики с ракией (виноградной водкой), холодную воду, варенье или лукум, а иногда и кофе.

На Афоне существует особая традиция погребения умерших монахов. Здесь хоронят без i гроба: тело обвивается мантией и предается земле. Через три года могилу раскапывают и смотрят, что сталось с телом. Если оно еще не истлело, не принято землей, то, по вере святогорцев, усопший вел не вполне праведную жизнь. Могилу снова зарывают и назначают особо горячо молиться за усопшего брата, посмертная жизнь которого трудна. Если же тело истлело без остатка, кости чисты и имеют желтоватый цвет, считается, что это признак особой духовности, праведности почившего. После эксгумации кости омываются в воде с вином и насухо вытираются хлопчатобумажной тканью. Затем переносятся в усыпальницу, внутри которой установлены полки. На них в иерархическом порядке лежат черепа с надписью имени и дат рождения и смерти владельца. Мелкие кости размещаются по общим ящикам: ножные к ножным, ручные к ручным и т.п. В скитах и каливах череп почившего старца мог храниться прямо в келье его ученика. В церкви при усыпальнице проходят службы по субботам и в дни церковных поминовений.

Средоточие ежедневной монастырской жизни — соборный храм. Ритм богослужения четко определен и одинаковым порядком совершается в течение сотен лет. Все афонские монастыри придерживаются византийского отсчета времени, по которому новый день начинается с заходом солнца. Каждую субботу при заходе солнца главные часы в Свято-Пантелеимоновом монастыре устанавливают на отметке «12», наступает полночь. Соответственно длина «афонского дня» зависит от времени года. Летом разница с европейским временем составляет около трех часов. Суточный круг богослужения начинается за три часа до захода солнца — это 9 часов по афонскому времени, когда служится час девятый, вечерня с молебном Богородице или панихида. Сразу после этого следует трапеза. После трапезы совершается общая исповедь, затем духовник исповедует братию и паломников. После захода солнца, в 12 часов, братия собирается в храме, где в притворе, отделенном от главной части храма завесой, служится малое повечерие. Повечерие заканчивается чином прощения: служащий священник делает поклон игумену, а затем и все братия кланяются игумену до земли и берут у него благословение. Перед этим иноки обходят притвор и прикладываются ко всем иконам, начиная с образов Спасителя и Богоматери. После повечерия запрещается разговаривать и не только что-либо есть, но даже напиться воды. С заходом солнца внешняя жизнь в обители замирает, все расходятся по кельям для уединенной молитвы и отдыха. Глубокой ночью за два-два с половиной часа до заутрени совершается обряд, известный только на Афоне. Он воспринимается как мистическое напоминание о необходимости бодрствовать, дабы не пропустить явление Христово, Канонарх с деревянным билом и молоточком в руках обходит храм против часовой стрелки, выбивая мелодичную дробь. Напротив алтаря он останавливается, произносит Символ веры и идет дальше. Так монахи побуждаются к исполнению келейного правила, состоящего из молитв по четкам, поясных и земных поклонов, которых полагают около тысячи. Святогорец никогда не расстается с четками. Произнося «с сердечным вниманием» краткую Иисусову молитву, нужно двенадцать раз в день «пройти» четки. Утреннее богослужение в будние дни начинается в 7 часов с полунощнииы (по европейскому времени это 2—3 часа ночи), затем следует утреня, 1-й, 3-й и 6-й часы и Литургия. Храмы на Афоне освещаются только свечами и лампадами. За тем, чтобы определенное уставом чтение часов, псалмов и канонов, а также пение стихир «было производимо неупустительно», наблюдает канонарх. Во время службы братия должны стоять «всякий на своем месте, чинно и безмолвно, не занимаясь отнюдь празднословием». Вдоль стен в афонских храмах расставлены деревянные стасидии — сиденья с высокими спинками и подлокотниками, в определенные моменты ночных бдений разрешается ненадолго сесть или стоять, опираясь на них. Торжественность и благолепие богослужения, благоговейное антифонное пение — все молитвенно воздействует на душу, возводя ее от суетного «дольнего» к вечному «горнему». В плавном течении службы проходит вся духовная история человечества от сотворения мира до искупительной жертвы Христа. Перед причастием братия и паломники вновь обходят храм и, полагая поклоны, прикладываются к иконам и святыням. По уставу каждую субботу братия Свято-Пантелеимонова монастыря приобщается Святых Христовых Тайн. Прямо из храма братия следует на трапезу, после которой положен двухчасовой отдых. Весь остальной день до вечернего богослужения монахи проводят на послушаниях. По уставу Святой Горы всенощное бдение совершается под господские, богородичные праздники, в дни памяти великих святых. В русском монастыре с особой торжественностью празднуются Покров Пресвятой Богородицы, день памяти святого целителя и великомученика Пантелеймона. Праздничные службы начинаются с закатом солнца и продолжаются с небольшим перерывом 10—12 часов, а иногда и более.

Большую часть суток иноки проводят на богослужении. На Афоне нет ночи, ее часы считаются наиболее благоприятными и ценными для «умного делания» и соборной молитвы. В это время Святая Гора словно объята пламенем молитв, разгоняющих тьму. Мирянам трудно понять ценность бдения, но старцам открыто, что целонощная молитва особо приятна Богу. На долгих афонских службах не чувствуется течения времени. Для всякого верующего человека богослужение на Афоне запоминается как сильнейшее эмоциональное и духовное переживание, приобщающее его к вечности.